Детский сад, штаны на лямке. Запрет Смольного на очный детский досуг ставит в тупик тех, кто пытается понять решения властей
Обновленное «коронавирусное» 121-е постановление вводит — согласно своему духу — более чем двухнедельный запрет на работу детских кружков и секций. Однако мало того, что буква постановления очень двусмысленна, так еще и логика этого решения взывает к здравому смыслу о пощаде.
Де-юре поправки в постановление 121 с 28 января не запрещают детские занятия, а лишь ограничивают их — переводят в дистанционный формат. Об этом говорит новый пункт 2–72 и четыре его подпункта. Но если каким-нибудь оригами или английским и правда пару недель можно позаниматься по Интернету, то массе других активностей заочность противопоказана.
Это школьный учитель физкультуры может себе позволить дать задание написать «реферат по волейболу». А там, где дети занимаются всерьез, а тем более за деньги, вряд ли многие родители представляют, как это вообще возможно.
«Фонтанка» целый день настойчиво пыталась выяснить у чиновников, каким образом они намерены компенсировать частным кружкам и секциям их потери, ведь вряд ли родители юного каратиста захотят платить полную сумму за полмесяца занятий по Интернету. Однако похоже, этим вопросом в Смольном даже не пытались задаваться — по крайней мере, редакция не получила не только определенного ответа на сам вопрос, но и хотя бы приблизительных прикидок — скольких именно частных заведений коснется этот запрет.
Однако ограничение прав граждан на ведение бизнеса без всяких компенсаций предусмотрено лишь в КоАПП и УК РФ. Предпринимателям впору задать вопрос: нас что, наказывают? Это мы что ли самые виноватые в распространении вируса? И если у нас и правда, как сказал губернатор, «мобилизационный режим», то ведь мобилизованным новобранцам полагаются хотя бы обмундирование и паек. А тут — ничего.
Решение чиновников ограничить на время резкого всплеска эпидемии именно детскую активность, а не, к примеру, закрыть метро или рестораны, имеет свое объяснение.
Как подробно объясняли накануне в своих выступлениях для прессы вице-губернаторы Ирина Потехина и Борис Пиотровский, все дело в том, что новый штамм коронавируса, в отличие от всех предыдущих, действительно активно поражает детей. А поскольку они не привиты, и даже нет пока такой возможности сделать это в России, надо ограничить их контакты друг с другом. И с этим, собственно, никто особо и не спорит. Дети заболевают «омикроном» в 2,5 раза чаще, чем другими штаммами коронавируса, сообщил глава российского Минздрава Мурашко. А Роспотребнадзор рассказывает, что заболеваемость COVID-19 среди детей в Петербурге после новогодних праздников выросла в 8 раз. Впрочем, рост заболеваемости среди взрослых вряд ли меньше.
Но есть нюанс. По экспертным оценкам, внешкольной спортивной и образовательной деятельностью в городе занято примерно 250–300 тысяч юных петербуржцев. А вот, собственно, в школы и детские сады ходит в два раза больше, но их — это особо подчеркивается — запрещать не будут. Выходит, что на кружке лепки вирус распространяется, а на физике или истории — нет?
Более того, если речь идет о школьных занятиях, например в рамках продленки, то тоже особой опасности вирус не несет.
«Есть одна особенность. На дистанционный формат переходит только то образование, которое располагается в специальных помещениях. В домах творчества, в детских центрах. Дополнительное образование в школах остается. Оно работает в обычном режиме. В очном», — говорит Ирина Потехина. И оставляет в немой паузе с высоко поднятыми бровями владельцев частных секций и кружков, которые располагаются в многочисленных коммерческих помещениях, очевидно не предназначенных специально для дополнительного образования детей. Да хоть в тех же фитнес-центрах.
Буквальная формулировка 121-го постановления даже усугубляет эти сомнения: «Запрет, установленный в настоящем пункте в части бассейнов, фитнес-центров, иных организаций, оказывающих услуги в области физической культуры и спорта, не распространяется на лиц, проходящих спортивную подготовку, а также спортсменов профессиональных спортивных клубов».
Обратите внимание — «А ТАКЖЕ», а не «ТО ЕСТЬ». Значит, владельцу детской секции карате, перед тем как уйти на две недели на дистанционный формат работы, необходимо задаться вопросом: занимаются ли у него дети дополнительным образованием или же спортивной подготовкой? Первое вроде бы нельзя (но и то, если занятия проходят в официальном доме творчества или детском центре, а не в зале, арендованном в каком-нибудь бизнес-центре класса D). Второе — читает он в 121-м постановлении — можно.
На этот вопрос отвечает уже другой вице-губернатор, Борис Пиотровский. Его слова никак не проясняют это вот «А ТАКЖЕ», но общую мысль чиновников понять дают.
«Ограничение на посещение спортивных мероприятий — секции спортивные, кружки. При этом у нас не останавливается спортивная подготовка, то есть все, что имеет отношение к спорту высших достижений. Все, что имеет отношение к профессиональным соревнованиям. К подготовке к получению мастеров спорта, вот это вот вся история наша профессиональная — она остается. В том числе, для лиц младше 18 лет», — говорит Борис Пиотровский.
Но любая государственная спортивная секция — это не что иное, как подготовка именно что к профессиональному спорту. Это в частной секции можно через пень колоду то ходить, то не ходить, то погрустить в уголке на мате — за папины-то деньги. Все государственные же тренеры хотят от своих воспитанников результатов. А значит, именно что готовят их ну как минимум в разрядники. А там уже и к профессиональному спорту и мастерским званиям. Так что, кого именно в детских центрах и домах творчества, а также в специализированных помещениях в спортшколах надо сейчас перевести на дистанционное образование, — становится не очень понятно.
«Фонтанка» попросила чиновников разъяснить, что же конкретно имеется в виду под «спортивной подготовкой», которой, согласно букве 121-го постановления, все еще можно будет заниматься очно.
«Это спортивная подготовка спортивных школ интернатного типа, когда нет смешивания организованных детских коллективов», — поступил ответ из аппарата Ирины Потехиной.
Это может стать неприятной новостью для тех владельцев частных спортивных секций, которые давно озаботились получением лицензий и входят в реестр городского комитета по спорту. По их собственному убеждению, они ничем иным, кроме как «спортивной подготовкой», и не занимаются — так записано у них в документах. Их воспитанники также на каждом занятии готовятся к тому или иному соревнованию и к получению разрядов и «мастерских» званий.
Однако и у тех, кто, с точки зрения чиновника, не занимается «спортивной подготовкой», то есть не обладает необходимыми бумажками для подтверждения этого статуса, есть что возразить на слова в постановлении 121.
Взять, к примеру, небольшой танцевальный кружок, который арендует зал во встроенном помещении в жилом доме. Таких по городу — десятки. По факту он не занимается «реализацией дополнительных общеобразовательных программ». У него нет никаких утвержденных в комитете образования планов, программы и ничего такого.
С точки зрения власти — это вообще не образовательное учреждение. И оформлено оно, допустим, как культурный центр. Согласно поправкам к 121-му постановлению, детям запрещено посещать культурные мероприятия лишь «в качестве зрителей». К «помещениям организаций дополнительного образования» частный зал не относится, и никакого «обучения по дополнительным общеразвивающим программам», таким, чтобы их — с печатями и подписями — можно было достать и показать, там, конечно же, не происходит. Итак, что именно будет нарушать такой танцевальный кружок? Да и самое главное — будет ли кто-то его проверять?
Так что большинство опрошенных «Фонтанкой» представителей частных секций и кружков лишь пожимают плечами: нас это не касается. Разве что самые заметные — и уязвимые — крупные частные спортивные центры говорят: нам проще отказаться от детей, чем оказаться закрытыми совсем.
Очевидно, что совсем другое настроение у них было бы, если бы Смольный прямо и явно сказал: »Надвигается «омикрон», дети — в зоне риска. С завтрашнего дня и на две недели любые — слышите? любые! — детские занятия запретить. Школьники все сидят дома. Мамам детсадовцев даем оплачиваемый отпуск — читайте с ними книжки и лепите тюльпаны и танки из пластилина к 23 февраля и 8 марта. Не знаете как — из садиков вам методисты пришлют в «Вотсапе» инструкции — вперед. Следующий наш указ: школы начинают — с завтрашнего же дня — дистанционное обучение. То самое, которое мы внедряли уже очень много лет, по итогам апреля 2020 года провели работу над ошибками и совместно с РГПУ им. Герцена подготовили специальную программу. Пока что на специальном портале поддержки профильным университетом города дистанционного обучения в школах в расписании пусто, но мы вот-вот все сделаем. Уроки будут проводиться на уже подготовленных электронных площадках — на них потрачены и освоены деньги. Учителя готовились к этому последние полтора года. Тех, кто за полтора года так и не понял, как нажимать на кнопку «Начать встречу», — мы уже уволили и наняли новых. Прием в детских поликлиниках закрыт: кто заболел — к ним придут участковые. За тем, кто тяжелый, приедет скорая. На детской площадке во дворе гулять можно (на улице же). В гости ходить друг к другу мы очень не рекомендуем, но кто ж за вами уследит».
При таком подходе к снаряду — и только при таком — все вопросы были бы сняты. Никаких разночтений бы не было, никаких лазеек бы не было. Да, кто-то бы их искал, но должен бы был натыкаться на неприступный кордон, выставленный чиновниками для защиты детей от коронавируса.
Конечно, к такому подходу были бы вопросы. Люди бы потянулись к опыту соседей. Вот в Финляндии, к примеру, на этой неделе местный минздрав официально разъяснил: детские площадки, в том числе в помещениях, и прочие подобные заведения не являются источниками повышенной опасности для детей, и им туда ходить можно. Но ведь у нас есть огромный аппарат пропаганды, который бы в два счета объяснил: там у них все совсем по-другому. И дети у них не такие, как наши, и вирус совсем другой. Да и чиновники не так заботятся о населении. Да и население, прямо скажем, не то, что мы. Чуть что, идут громить магазины. Мы же не хотим, как в Европе?
Денис Лебедев, «Фонтанка.ру»
